В октябре багрянолистном…

Ирина КОЛОБОВА
Фото: Александр ЮРЬЕВ
19.10.2022 г.

И снова 19 октября – Всероссийский день лицеистов и очередная годовщина двух знаменитых лицеев: Царскосельского и Семёновского. Оба пушкинские, и оба в прошлом году отмечали юбилеи.

Лицей №1 разменял четвёртый десяток. В прошлом году лицеисты отмечали тридцать лет со дня основания альма-матер. К этому событию в историческую копилку лицея было положено множество ярких фактов и артефактов, которые, без сомнения, делают его настоящей легендой. Конечно, до славы Царскосельского нашему лицею ещё далеко, но исключительно лишь во временнОм отношении. Так что подождём, время покажет, сколько «собственных платонов и быстрых разумом невтонов» ещё родит Пушкинский лицей. А пока поговорим об этих тридцати годах, не прошедших даром для подтверждения сей истины.

Вот ведь странно: стоит только вспомнить Пушкина, как сразу даже разговорный стиль меняется, так и хочется ввернуть что-то этакое царскосельское, кюхельбекерское и энгельдгартовское, особенно после разговора с нашей гостьей Людмилой Александровной ЧУТКОВОЙ. Да, Людмила Александровна – истинный пушкинист, и если у кого-то есть сомнения на этот счёт, то их легко развенчать.
- Я, конечно, не скажу, что впитала Пушкина с молоком матери, – говорит Людмила Александровна, – если честно, то до школы я, по-моему, вообще его не знала, по крайней мере, мама мне точно его не читала. Всё началось в школе, в моей любимой школе №2. Если одним словом определить школу нашего времени, то я бы сказала – свобода! Вот именно так, с восклицательным знаком. Но свобода очень правильная – не та, о которой на каждом шагу кричат: «Дети, вы хозяева школы», и не анархистская или панибратская. Она как-то очень органично была слита с дисциплиной, каждый знал, что вот так можно, а так нельзя. И что касается «можно», то его было очень много. Свобода выбора была, и притом сам выбор огромный. А если добавить, что классным руководителем у нас был Николай Макарович Карпенко, то все, кто его знает, сразу поймут, о чём я. А ещё у нас была Александра Ивановна Лямина – мой любимый учитель русского языка и литературы. Это был потрясающе колоритный союз: простецкий, свой, когда надо – строгий, когда надо – юморной Николай Макарович и настоящая дама от кончиков ногтей, причёски и платья до тембра голоса и грамотной речи Александра Ивановна. Вот они и делали из нас личностей. Когда я увлеклась Пушкиным, перечитала множество книг о нём, о лицее, то мне пришла в голову мысль, что именно таким, как наша школа, и был Царскосельский лицей. Мы все хотели кем-то быть, и когда Николай Макарович сказал, что надо бы выбрать вожатых в подшефный класс, количество вакансий и заявлений было несоразмерным. Одним словом, я в вожатые не попала. И тогда Александра Ивановна предложила мне организовать в пятом классе пушкинский кружок. Это и было моё настоящее знакомство с ним, с Пушкиным.

И надо сказать, что это знакомство переросло в настоящую любовь, которой Людмила Александровна более полувека делится со своими учениками. И от этого деления любовь, вопреки законам арифметики, только умножается. Похоже, здесь другие законы работают.
- Я помню, как мы в пятом классе ездили с Николаем Макаровичем в Болдино, – вспоминает Людмила Александровна. – Это было в октябре – такая непролазная грязь! Там чернозём, под ногами расплывается, с обуви не смывается. Знаменитые пруды были все заросшими. Но так было интересно! Мне так и казалось, что вон на том горбатом мостике сейчас покажется Пушкин.

А потом Людмила Александровна сама возила своих учеников по пушкинским местам, только в Болдино была больше тридцати раз. И нет никаких сомнений, что даже у известных хулиганов и двоечников эти поездки будили лучшие струны души и остались в памяти навсегда.
- Недавно мужчина встретился на улице, – говорит Людмила Александровна, – как будто совсем незнакомый, а оказалось, что был в моём школьном пушкинском кружке. Помнит, а я не узнала.
Это и неудивительно – Людмилу Александровну Чуткову помнят и знают едва ли не все семёновцы. Можно сказать, что она стала нашей достопримечательностью, которой хочется гордиться и при случае обязательно упомянуть о знакомстве с ней. Тут ещё и природа сыграла на руку – Людмила Чуткова практически не меняется, те из её выпускников, которые привели к ней на урок своих детей, прямо заявляют: в точности такая, как была тридцать лет назад. Это мы, забегая вперёд, уже о лицее говорим. А ведь была ещё одна любимая школа – третья.
- После школы я знала точно, что пойду в педагогический, – говорит Людмила Александровна. – Правда, многие учителя прочили мне медицинскую карьеру. Роксана Борисовна Чиркина, наш химик и биолог, очень хотела, чтобы я выбрала её любимую науку. Но литература пересилила. В институте я попала на спецкурс, где углублённо изучали творчество Пушкина, и уже тогда знала, что у себя в школе обязательно буду проводить такой факультатив.

А третья школа уже ждала своего педагога – директор Рюрик Илларионович Галкин, можно сказать, занял очередь на Людмилу Александровну. И это не шутка – заполучить такого учителя, энтузиаста, организатора мечтала и вторая школа, и Дом пионеров, и райком комсомола. Но Галкин опередил всех, сразу же предложив молодому педагогу должность своего заместителя по воспитательной работе.
- Мы тогда просто горели на работе, – вспоминает Людмила Александровна, – меня ещё и депутатом областного совета выбрали. Не хотелось мне тратить время на разные собрания и заседания, но на первой же конференции я увидела, какие книги продают в фойе, и к следующей уже начала копить деньги и припасла специальную авоську.
В третьей школе Людмила Александровна собрала первое лицейское братство, и это в то время, когда слово «лицей» для большинства было если не сказочным, то чем-то очень далёким и абсолютно книжным.
- Пушкинская тема в уроках литературы всегда была для меня особенной, это все ученики знали. У нас даже обстановка на уроках как-то неуловимо менялась. Ребятам хотелось побольше узнать про Пушкина – не только о его поэзии, но и о жизни. Особенно они заинтересовались лицеем. А для меня это вообще – праздник, а когда и единомышленники нашлись, то мысли и идеи посыпались как из рога изобилия. Сначала мы посадили возле школы вишнёвый сад, а осенью решили отметить 19 октября по всем традициям. Был у нас вечер при свечах, и стихи, и клятвы.

Получается, вот где зарождался наш семёновский лицей?
- Можно и так сказать, – соглашается Людмила Александровна. – Только пришлось мне расстаться с третьей школой. Я даже сейчас не могу без волнения вспоминать тот момент, ведь меня долго многие называли предателем, а сама я долго не могла спокойно ехать на электричке мимо школы, всегда на другую сторону пересаживалась. А началось всё с того, что меня вызвали в РОНО. Там Николай Леонидович Соболев с Верой Николаевной Хлюневой обсуждали очень серьёзную тему – организацию в нашем городе инновационного учебного заведения. Я сначала не могла понять, при чём тут я, а потом прозвучали два слова на выбор: гимназия и лицей. Вот тогда сердце моё забилось: неужели и правда, в нашем городе может быть свой лицей! «Только лицей», – сказала я и этим подписала себе приговор. Вот сейчас вспоминаю те девяностые и понимаю, что если для всей страны эти годы были разрушительными, то для нас исключительно созидательными. Хорошее было время, тоже свобода и большой простор для творчества, никакого бюрократизма и условностей. Если не помогали, то уж точно не мешали – сейчас вряд ли бы могло так получиться. Лицей тоже сначала казался фантазией, и так хотелось сделать её былью! Поразмышляли, помечтали, пофантазировали, и я благополучно отбыла в отпуск. На дворе было лето 1991-го, мы с учениками ходили в походы, ездили в планетарий, потом я в санаторий уехала. О развале страны узнала именно там, на Чёрном море. Мама звонила со слезами: «Что будет, да как ты, дочка, вернёшься?» Встретила меня мама на вокзале и велела немедленно отправляться в вечернюю школу – оттуда звонили и уже ждут. Вышла я из автобуса на рынке, а мама домой чемодан повезла. В вечерней школе заседал совет старейшин, и по их глазам было видно, что ночь они не спали. Зинаида Парфёновна Пашкова, Александра Фёдоровна Смирнова, Татьяна Викторовна Епифанова поставили меня перед фактом: ты преподаёшь в лицее русский язык и литературу, а поскольку лицей по профилю гуманитарный, то работы непочатый край. Ни о каком совместительстве с работой в школе даже речи не шло, надо все силы отдавать лицею.

Но Людмиле Александровне не привыкать отдавать все силы и время любимому делу. Если отбросить болезненные мысли о «предательстве» третьей школы, то она могла даже счастливой себя чувствовать. А у счастливых людей всегда всё получается.
- 30 сентября мы уже провели первый Пушкинский вечер, – вспоминает Людмила Александровна. – Никто даже не протестовал, что главным действующим лицом нашего лицея будет Пушкин. Пригласили в гости одноклассников наших лицеистов, чтобы они своими глазами увидели, как у нас хорошо, и тоже захотели к нам. Здание, конечно, оставляло желать лучшего, мы постоянно ломали каблуки в щелях пола, рвали одежду, зацепившись за гвозди, торчащие из стен. Но зато у нас был розоватого оттенка ковёр на полу, мягкие кресла и настоящая стенка. Это нам шефы подарили – фабрика «Семёновская роспись». Родители собрали необходимую бутафорию для создания декораций: столики журнальные, салфетки, подсвечники, люстры, шторы. При свечах, кстати, всё не так уж и плохо смотрелось. Но главное – это атмосфера. Она была именно такой, о которой я мечтала – пушкинская, лицейская, и мы не играли в Пушкина, мы им жили, все вместе, на одной волне.
Первый Пушкинский бал 19 октября нам помогли подготовить друзья из театра «Вера». Они приехали к нам со своим спектаклем. Когда я увидела в руках одного из артистов настоящий, не бутафорский, абсолютно пушкинский канделябр, то чуть не заплакала – именно о таком я мечтаю! Но никто не собирался нам его дарить. Однако родители каким-то образом уговорили, собрали деньги и купили мою мечту. Теперь он – лучший экспонат нашего музея.

Да, теперь в лицее есть свой собственный музей, и хозяйка его, конечно же, Людмила Александровна.
- Музей тоже был моей мечтой, – говорит она, – но в старом здании осуществить её было трудновато, места не хватало. Нам всем нравилось то здание – там лицейский дух поселился и был почти осязаемым. Но вот однажды в гости к нам пришёл Валерий Павлинович Шанцев. Мы, конечно, в красках и фактах рассказали ему о наших достижениях, успехах, и он заявил, что негоже таким талантам ютиться в старых стенах. Пообещал, что выделит средства из губернаторского фонда на постройку нового здания лицея и возьмёт этот вопрос под свой контроль. Место было выбрано, хотя не сразу мы одобрили улицу Заводскую – она ещё не была такой красивой, как сейчас. Но, тем не менее, сваи были забиты, капсула с посланием к потомкам под эти сваи закопана и… на этом всё остановилось. Долго ждали, но дождались. За эти годы я постоянно возвращалась к мысли, что нашему лицею нужно имя, и другого, кроме пушкинского, даже не рассматривала. Но в ответ на своё предложение постоянно слышала: «Где вы, а где Пушкин?». Никак не могла я с этим согласиться – как я уже говорила, дух Пушкина навсегда поселился в нашем лицее. Стали мы более упорно добиваться своей цели, собирали необходимые материалы, доказывающие нашу с Пушкиным связь. И вот перед самым открытием нового лицея приходит новость, что нам утверждено имя Пушкина.

А потом сбылась ещё одна мечта Людмилы Александровны – открылся музей. А потом ещё одна – в лицейском дворе установили бюст поэта. Но все эти мечты стали реальностью исключительно благодаря ей самой, её энергии и любви.

Людмила Александровна признаётся, что сейчас в этом огромном современном здании пушкинский дух слегка растерялся по коридорам, холлам и кабинетам. Но с каждым годом его концентрация становится всё насыщеннее, и совсем скоро он заполнит каждую клеточку и снова станет практически осязаем. И будет жить вечно, если будут лицеисты «собираться у огня в октябре багрянолистном, девятнадцатого дня».